Протоиерей, настоятель церкви, новомученик, святой

Николай Акимович Пискановский родился 16 апреля 1887 г. У мальчика был врожденный порок сердца. Отец, и дед мальчика были священниками. Его отец, протоиерей Иоаким Пискановский служил в церкви села Збироги, недалеко от ж. д. станции Жабинка Гродненской губернии, в 15 км от Брест-Литовска (теперешний Брест). У Николая было еще два брата и четыре сестры.

В 1909 г. окончивший духовную семинарию юноша был определен псаломщиком в Свято-Симеоновскую церковь деревни Стригово близ Кобрина. Здесь прошли четыре года его служения.

В начале 1913 г. Николая Пискановского рукополагают в дьяконы и переводят в храм Святого Николая в Брестской крепости. В том же году он женился на Клавдии, дочери уважаемого протоиерея из села Страдеч Брестского уезда, Петра Васильевича Котовича.

С началом первой мировой войны в Бресте был организован госпиталь, а церковь Святого Николая стала госпитальным храмом. В нем продолжил служить диаконом Пискановский. В конце февраля 1915 г. у отца Николая и матушки Клавдии родилась дочь Ксения.

В связи с наступлением германо-австрийских войск госпиталь пришлось эвакуировать и перевести в Одессу, туда же переезжает семья Пискановских с маленькой Ксенией. Была эвакуирована также епархия, в которую входил госпитальный храм, временно была перенесена в Москву и кафедра. В 1915 г. отец Николай был вызван из Одессы в Москву, где в Храме Христа Спасителя владыкой Тихоном, будущим патриархом был рукоположен в священники храма Святого Николая Брестской крепости, храма, в который он никогда больше не вошел. Однако же, всю оставшуюся жизнь он будет считать себя его настоятелем.

В 1918 г. госпиталь в Одессе был ликвидирован, и отец Николай уехал вторым священником в украинское село Павлыш, Кременчугского округа. Здесь 12 ноября 1919 г. у него родился сын, которого тоже нарекли Николаем.

В конце 1919 – начале 1920 гг. в селе Ивановка соседнего Александрийского уезда был убит священник, и о. Николай поехал туда служить. Там он стал благочинным, боролся с расколами, ходил пешком по селам, выступал с амвона. Родной дядя отца Николая привез из родных мест чудотворную икону Божьей Матери Вальковской. По дороге у дяди были похищены все вещи, кроме одного сундука, где была икона Царицы Небесной. С этой иконой о. Николай позже устраивал крестные ходы.

Затем отца Николая перевели из Ивановки в районный центр – город Александрию. Там он служил в разных храмах – в кладбищенском храме, в соборе. В этот период особенно ужесточились преследования и гонения советской власти на церковь и ее служителей. Отца Николая, который твердо выступал и против живоцерковников, обновленцев, изъятия церковных ценностей, преследовали неотступно. Его неоднократно вызывали в ОГПУ, держали в камере по несколько дней и даже недель, затем, не доводя до суда, нехотя отпускали. Иногда пытались устроить провокации – освобождая из заключения, приглашали за стол, уставленный водкой и закусками, пытались в этой обстановке сфотографировать священника и таким образом скомпрометировать перед прихожанами.

В 1922 г. он был арестован по громкому делу игумена Варсонофия (Юрченко), настоятеля Покровского храма в Александрии. В то время, отец Варсонофий в Александрийском округе боролся с обновленчеством, а его ближайшими сподвижником был о. Николай.

В 1923 г., после девятимесячного пребывания в тюрьме, отца Николая вместе с другими арестованными привезли в Екатеринослав (ныне Днепропетровск) на судебный процесс над «церковниками», где он был приговорен к году тюрьмы, но через три месяца выпущен и направлен в ссылку в Екатериноград (ныне Кировоград).

Семья о. Николая: жена Клавдия Петровна, мать Мария Ивановна и трое их детей, мотались следом за отцом Николаем по городам и весям без всяких средств к существованию. Кров и пищу давали незнакомые добрые люди. С этих пор и до конца жизни у священника было лишь два социальных статуса – либо заключенный, либо ссыльный.

После трех месяцев ссылки в Екатеринограде ОГПУ направило отца Николая в ссылку в Полтаву. Там он служил в единственной оставшейся открытой Троицкой церкви. ОГПУ Полтавы подозревало отца Николая в недозволенной церковной деятельности, вело за ним постоянную слежку, вызывало его для допросов. Один из них закончился арестом, священник под конвоем был увезен в Харьковскую тюрьму. Вскоре его отпустили, но оставили в Харькове под подпиской о невыезде. Осенью 1927 г. отец Николай Пискановский был отправлен в ссылку в Воронеж.

В мае 1928 г. священника вновь арестовали и доставили в Соловецкий лагерь особого назначения (СЛОН), где он несколько лет был общим духовником для всего епископата и белого духовенства. К тому времени там уже находились многие его друзья и сподвижники из украинского епископата – священники Василий (Зеленцов), Дамаскин (Цедрик), Парфений (Брянских).

Через два года там же, в Воронеже, арестовали и жену отца Николая – Клавдию. Ей дали 5 лет. После ареста матушки Клавдии Петровны ее свекровь, Мария Ивановна увезла внуков из Воронежа к дочери Екатерине Иоакимовне Домочальской в Коростень Житомирской области.

В декабре 1931 г. он по этапу, под конвоем был отправлен на лесоповал на Северной Двине, в район староверческого села Кехта. О. Николай по здоровью не мог работать на тяжелых принудительных работах, это было установлено врачебной комиссией еще на Соловках – но в лесу никаких медкомиссий нету, а для не выполняющего нормы лагерника нет также и питания.
Вскоре о. Николаю разрешили переехать в краевой центр, Архангельск. Его положили на обследование и лечение в Архангельскую городскую больницу. Там о. Николая удалось подлечить, после чего он начал работать сторожем на городском кирпичном заводе.

В 1934 г. из лагеря вышла и его жена. Приехали в Архангельск и дочь Ксения, и сын Коля. На короткое время семья воссоединилась…

В мае 1934 г. начались аресты архангельской группы ИПЦ Первым ОГПУ схватило владыку Серафима (Самойловича). До о. Николая черед дошел в сентябре. Обвинение и у епископов, и у о. Николая было одно и то же: «Принадлежность к истинно православной церкви». Зимой отец Николай был переведен в тюремную больницу. Мучительные допросы, очные ставки и подорванный организм не выдержал – отец Николай умер во время следствия 10 апреля (28 марта) 1935 г. Официальный диагноз – воспаление легких. Похоронили отца Николая 12 апреля на городском кладбище.

1 ноября 1981 г. Русская Православная Церковь Заграницей причислила к лику святых Новомучеников и Исповедников Российских многих пострадавших в годы гонений. Среди них и отец Николай Пискановский.

По словам современников, это был замечательный пастырь, аскет, исповедник веры. Этот горячий молитвенник был любим людьми за свою доброту, отзывчивость, душевное спокойствие и истинно христианское милосердие. Его глубоко уважали находившиеся вместе с ним в заточении епископы Виктор (Вотский), Нектарий (Трезвинский) и другие узники лагеря. Еп. Серпуховский Максим (Жижиленко), глубоко почитая отца Николая, называл его Адамантом Православия.

Литература:
1. Воспоминания соловецких узников / [ответственный редактор иерей Вячеслав Умнягин]. Соловки: Издательство Соловецкого монастыря, 2013. 559 с., ил. (Книжная серия «Воспоминания соловецких узников 1923–1939 гг.»).
2. Волков, О. В. Погружение во тьму / Олег Волков. Москва : Молодая гвардия : Товарищество русских художников, 1989. 460 с. (Белая книга России ; выпуск 4).
3. Глазов, В. Отец Николай Пискановский всю жизнь считал себя настоятелем брестской церкви Святого Николая / Владимир Глазов // Брестский курьер. 2014. 9 января (№ 2). С. 20.
4. Александров, Н. От Буга до Беломорья пролег крестный путь о. Николая Пискановского / Н. Александров // Брестский курьер. 2010. № 21. 20 мая. С. 22.